ПРОБЛЕМА 

БЕЗ ВЕСТИ ПРОПАВШИЕ 

Что может быть страшнее неизвестности? Когда такой земной и понятный вопрос - жив или мёртв родной человек? - так и остаётся без ответа. Когда вечерняя прогулка дочери всего-то "на полчасика" заканчивается многолетним ожиданием родителей, что вот-вот позвонят в дверь и любимый голос скажет: "Здравствуйте!". Неизвестность калечит и даже убивает. Преодолеть ее иногда в состоянии только чудо. 

Милиция работает, сразу упредим привыкших во всех смертных грехах обвинять органы правопорядка. Специальный отдел по розыску без вести пропавших людей у нас в городе есть и его сотрудники за годы существования отдела помогли воссоединиться многим потерявшим друг друга людям. Но наша общая беспомощность перед фактом пропажи человека в очень сильно коснулась и милиции. Группы поиска, занимающиеся розыском пропавших без вести в Орске, принимая к производству дела об исчезновении людей, создают личные карточки, вносят координаты в общий банк данных, одним словом, регистрируют. Заметьте, вручную. Компьютер для нашей милиции - небывалая роскошь. Поэтому на непосредственный поиск времени остаётся с гулькин нос. Так как помимо задачи найти и вернуть родным потерявшегося человека служба выполняет ещё две функции: определяет место обитания преступников, объявленных в федеральный розыск, и выясняет личности неопознанных трупов, которых только в Октябрьском районе в прошлом году было обнаружено 50. 

Поэтому отработка всех версий произошедшего, опрос свидетелей, командировки в другие города для проверки всех данных бывают просто невозможным делом. А между тем в Орске пропадает очень много людей. Високосный 2000 год стал наиболее трагичным в этом смысле: в розыск были объявлены 308 человек, но 267 из них домой, к счастью, всё-таки вернулись. Такой большой процент благополучно завершившихся историй объясняется просто. В основном исчезновения людей не имеют под собой никакой криминальной подоплёки. 

- Бывает, больные пожилые люди забывают своё имя, адрес, бесцельно передвигаются по городу, иногда это бродяжничество продолжается несколько месяцев, пока их не обнаружит милиция. Это самые страшные и нелепые исчезновения, - признаются милиционеры. 

Дети из социально неблагополучных семей бегут куда глаза глядят, как можно дальше от невыносимой домашней жизни. Хотя встречаются случаи, когда родной дом покидают дети вполне нормальных родителей. 12-летняя Маша уходила, вернее, уезжала из дома 4 раза, путешествуя по стране с чрезвычайной лёгкостью. В последний раз её обнаружили в детприемнике Нижнего Новгорода, вернули родной матери, но можно быть уверенным, что вояжи Маши по российским просторам не прекратятся. Ребёнок хлебнул "глоток свободы", мир для девочки расширился далеко за пределы тесной квартиры, и милиционеры убеждены, что хлопот она еще доставит немало. Случаются совершенно драматические исчезновения. Почти 8 месяцев искали девятилетнего мальчика, пока его тело не было обнаружено в пойме реки. Ребенок еще зимой провалился под лед. 

Молодые люди, в большинстве своем это девушки, уходят в "загул", продолжающийся от двух-трёх дней до полугода. Пока обезумевшие родители обивают пороги милиции, колдунов и прочих экстрасенсов, живые и здоровые детки не удосуживаются даже позвонить и успокоить родных. В это время они могут проживать в одном квартале от дома или еще проще - на соседней улице. Но это уже проблема внутрисемейная, где отношения между близкими далеки от доверительных и родная мать понятия не имеет о том, чем живёт единственная дочь. Оперативники вспоминают, как подняла по стойке "смирно" весь райотдел одна высокопоставленная дама, работник прокуратуры. Все силы были брошены на поиск ее 30-летней дочери, проверялось все, вплоть до предсказаний одной бабки-ведуньи, которая присоветовала прочесать берег Урала от никельского до старогородского пляжей. Когда собрались, следуя указующему персту начальства, в воду лезть, дочка внезапно объявилась. "Задержалась у подружки", - последовало объяснение, и неважно, что люди в течение недели тратили силы и время на бестолковые поиски. "Родители совершенно не знают своих детей, рисуют в своём воображении какие-то идеальные картинки, мало похожие на реальный облик ребенка", - не устают повторять розыскники, постоянно в своей практике встречающиеся с подобными случаями. А в последние пять лет, когда молодежь "подсела на иглу", случаи ухода из дома стали вообще явлением закономерным. 

Разговор о тех, кого (надеемся, пока) не нашли - а их 41 человек, особый. Их ищут годами, потому что пропадают эти люди не по собственной воле. В справках и "методических пособиях", разработанных профессиональными аналитиками Генпрокуратуры, четко указывается на тех, кто рискует однажды оказаться в сводках "Пропал без вести". К ним, в первую очередь, относятся люди, обладающие автотранспортом, имеющие на руках большие суммы денег, и малолетние дети. В 1997 году в Орске похитили крупного предпринимателя, и хотя его до сих пор не нашли, точку в этой истории ставить рано. Коммерсанта, занимающегося компьютерным бизнесом, неизвестные похитили на выходе из бара. Вскоре семье похищенного пришло предложение о выкупе. Сумму требовали астрономическую - 500 тысяч долларов, которую, естественно, собрать не удалось. Следы вели в Чечню, затем появилась версия о том, что похищенный сидит в тюрьме под вымышленной фамилией. Абсолютно детективная история. Но поиск продолжается, и, как думают оперативники, надежда вернуть человека родным довольна реальна. Орчане попадают и в рабство в соседний Казахстан, Таджикистан. Эти дела расследуются очень трудно. Другие государства - отсюда масса проблем юридических, финансовых. 

Люди просто скрываются от долгов. Тактика здесь хитрая. Семья сообщает в милицию о пропаже, заявление регистрируют, начинают искать, а на самом деле "жертва" скрывается на тихой "заимке". Кредиторам приходится отступать в сторону. 

Маленьким детям, именно маленьким, до 5 лет, грозит опасность быть похищенным каким-нибудь маньяком. Они наименее защищены. Потрясший город случай похищения подонками 4-летнего Владика Буслаева показал, что на милицию уповать нельзя. Дело было в выходной день и дежурный не принял заявления от родителей, сославшись на якобы установленный законом трехдневный срок, по истечении которого поиски начнутся. Мальчика спасти не удалось. А если бы дежурный тут же выехал на место происшествия, опросил свидетелей, провел необходимые розыскные мероприятия, то есть провел все предусмотренные законом действия, может быть, дело повернулось совсем по-другому. Нигде, ни в каком юридическом талмуде не написано об этих трех злополучных днях, которые родственники должны прожить один на один со своей бедой. Наоборот! Ровно через трое суток со дня подачи заявления потерпевшими милиционеры должны представить начальству отчет о том, что и как сделано ими для розыска. Если ваш близкий не вернулся в назначенный час домой, предположим, в 17.00, вы вправе, чувствуя неладное, в 17.05 заявить об этом в милицию. И в течение пяти лет искать, искать.... В архиве дело лежит еще 15 лет и только чудо может изъять его оттуда и закрыть с формулировкой "ввиду необнаружения пропавшего человека". 

Что может быть страшнее неизвестности? Только приговор. Приговор - больше не ждать. Но разве согласится с ним бабушка пропавшего еще в 1994 году малыша? Он бесследно исчез прямо с дворовой площадки. Дело давно передали в архив, все сроки ожидания у государства вышли. Но только не у исстрадавшейся женщины, каждый месяц приходящей в милицию с немой мольбой в глазах: нашли? 

                                       Ирина ОБРЕЗАНЕНКО.